Бывают состояния, когда душа человека живет своей полной жизнью и тогда, как бы выходя за пределы материального и условного, она забывает о всех этих границах пространства и времени. Вы знаете немало ученых. Скажите, как они живут? Сплошь и рядом, отдавшись полету своей мысли и стремлению к знанию, они забывают себя и все окружающее. Дни и ночи сидят они за работой, увлеченные своим делом, и забывают всякий счет времени. Художники, поэты, музыканты, вообще люди, у которых душа, их внутренняя жизнь берет перевес над служением материальным потребностям, — часто забывают о времени. Они живут жизнью вневременной. Не говорю о себе и вообще о своих собратьях священнослужителях. Иногда, не сочтите за самохвальство, отдашься в богослужении религиозному порыву до того, что думаешь, будто прошло только несколько минут, или самое большее — полчаса, а между тем пролетели часа два, три. Вы сами разве не увлекались когда-нибудь чтением интересной книги, оперой, драмой, музыкой, наконец, своими собственными мечтами, так что застывали на целые часы, а может быть и дни, ходили, как зачарованный, забывали о пище, сне, заботах и делах, и для вас незаметно пролетали целые часы и дни, казавшиеся вам минутами и мгновениями. Тогда для вас как бы не существовало времени. Было только сознание своего существования, бытия…
Бывает и наоборот. Есть такие тяжелые, мучительные состояния, когда душа так мучается и страдает, что минуты кажутся часами, а ночи — бесконечностью. Вот вам слабое подобие вечности, как бы слабый отблеск солнечного луча в капельке воды; подобие существования души как бы вне материальных условий времени, когда для человека не существует счета минут и часов, а есть только глубокая и полная деятельности психическая жизнь. Дни кажутся часами, и минуты — бесконечными. Вот почему и Апостол, желая показать, что для Вечного Бога нет границ и ваших условных определений времени, говорит: «Один день у Господа, как тысяча лет, и тысяча лет — как один день».
Итак, если здесь на земле, вырываясь из тесных границ материального и временного, душа может вкушать отчасти от чаши вечности, то что же будет, когда, вырвавшись из этого тленного сосуда, смертного тела, душа взлетит в мир вечности! Как орел, взовьется она в этой атмосфере беспредельного, неразрушимого, бессмертного, духовного мира. Мощно, подобно крыльям, расправит свои великие безграничные способности ума, воли и чувства и будет существовать и наслаждаться полной жизнью в том мире, где нет ни слез, ни печалей, ни воздыхания, и где нет никаких условных делений времени, потому что это царство духа, а не изменчивой материи, — где только жизнь, жизнь бесконечная. А там внизу, откуда она только что вырвалась, жизнь бьется и бушует, как океан, где все явления, как волны, всегда сменяются одни другими…
Там, в том мире правды, восторжествуют страдавшие за правду, воссияют, по выражению одной церковной песни, как небесные светила, а зло должно быть наказано. И уже это постоянное познание правды, наслаждение истиной дает бесконечный источник радостей, неоскудевающую пищу для души, живит и укрепляет ее, помогает ей развиваться и пышно цвести, вливает в нее все новые и новые силы, так что душа не истощается, а все более и более укрепляется и оживотворяется, как бы дышит атмосферою вечной жизни, дающей безграничный простор к всегдашнему наслаждению истинною и нравственною красотою. А мы еще верим, что чистые сердцем Бога узрят. Увидят Божество, и это лицезрение Духовного Совершенства, Источника всего возвышенного, чистого, святого, премудрого, Источника света истины, блеск которого невообразим для ограниченной человеческой души, это общение с Первоисточником и подателем жизни — не есть ли для нашего духа залог беспредельного счастья и бесконечной блаженной жизни? Вот почему мы верим, что развитие души никогда не ослабеет, и бытие ее не прекратится.