Воскресенье, 4/1-31 г.

Я сегодня вечерню стоял
Под тяжелыми ветками ели;
Синий снег на поляне мерцал,
И лампадочки – звезды горели…
Пробегал по ветвям ветерок,
Вторил их неумолчному пенью,
И тянулись на свежий восток

Воскресенье, 4/1-31 г.

Я сегодня вечерню стоял
Под тяжелыми ветками ели;
Синий снег на поляне мерцал,
И лампадочки – звезды горели…
Пробегал по ветвям ветерок,
Вторил их неумолчному пенью,
И тянулись на свежий восток
Сосны-иноки черною тенью.
Не молился я, тихо глядел
На сиянье серебряной ризы…
Выплыл месяц, спокоен и бел,
Озаряя лесные капризы…
Чуть струились молитвы земли,
Перевившись со звездной любовью;
Души близкие плыли и шли
По глубинному лесу бессловью.
Зашептала монашенка-ель
О сосновых кадил озареньи,
И заплакал смолистый капель
В безраздельном, святом умиленьи.
Сосны-иноки черною тенью.
Не молился я, тихо глядел
На сиянье серебряной ризы…
Выплыл месяц, спокоен и бел,
Озаряя лесные капризы…
Чуть струились молитвы земли,
Перевившись со звездной любовью;
Души близкие плыли и шли
По глубинному лесу бессловью.
Зашептала монашенка-ель
О сосновых кадил озареньи,
И заплакал смолистый капель
В безраздельном, святом умиленьи.