Пел ей песни, поэмы слагал для подарка,
Нарушая дремавшую там тишину.
Он не знал, кто она, только верил, что с неба
Ему послано светлое счастье судьбой
Полн гармонии духа, он жив был без хлеба,
Озаряясь любовью и жаркой мольбой.
А однажды, войдя в помещенье,
Сторож в ужасе замер: пред ним лежал труп,
Но с торжественных черт не сошло восхищенье,
И дышало приветствие с мертвенных губ…
26/V (1930)